Рассказ ветерана 150-й дивизии

Собирая материалы о боевом пути тарусянина, генерал-майора Д.Г. Егорова, я переписывался со многими ветеранами этой дивизии. Особенно полезной была переписка с сержантом (ныне капитаном) Алексеем Александровичем Шеенко.


В письмах он сообщал много интересных боевых эпизодов, связанных с совместной службой с генералом Даниилом Григорьевичем Егоровым. Сообщил адреса некоторых однополчан, с которыми вместе служил в годы войны. К тому же он был организатором трех встреч однополчан в мирные годы. В мае 1985 года пригласил меня на встречу с ветеранами 469-го полка 150-й дивизии в село Кочулия Одесской области.


Во время отпуска, преодолев тысячу километров, 8 мая 1985 года я прибыл в село Кочулия. Представился ветерану войны А.А. Шеенко. Он среднего роста, сухощавый, темно-русые волосы густо смешались с сединой. Ему - 72 года, но выглядел моложе своих лет: подвижный, энергичный, доброжелательный, не скупой на улыбку. Ознакомил меня с праздничными мероприятиями на 9 мая.


- Вижу, вы приехали с фотоаппаратом, диктофоном. Завтра на торжественном митинге возложим цветы на братской могиле у памятника советским воинам, сфотографируйте наших ветеранов, выступающего секретаря парткома колхоза «Патрия», («Победа»). Потом гости разойдутся по классам для встречи с учащимися 9-летней школы. И вы побывайте на встрече с выпускниками.


Вечером после ужина я коротал с ним время. Слушал его рассказы о солдатских былях. Рассказ о Красном Знамени 150-й стрелковой дивизии первого формирования мне особенно запомнился.


- После окончания артиллерийской школы (изучал мощные гаубицы) в звании сержанта прибыл по направлению в 469-й полк 150-й дивизии 14-го стрелкового корпуса. Корпусом командовал генерал-майор Даниил Григорьевич Егоров. От сослуживцев узнал, что он служил офицером в русской армии, участвовал в Гражданской войне, в непродолжительных войнах - карело-финской (1921-1922), в советско-финляндской войнах. В финляндской войне командовал 95-й Молдавской дивизией. За успешные боевые действия соединения был награжден орденом Боевого Красного Знамени. Его брат, комбриг Павел Григорьевич Егоров в войне с белофиннами командовал 88-й стрелковой дивизией. Вы о нем тоже писать будете?


- Да, собираю материалы. Знаю, что в Гражданскую войну он командовал полком в 54-й дивизии Северного фронта. Английскую дивизию Павел Егоров так поколошматил, что командование с войсками поспешило скорее убраться домой.


За выполненную операцию Павел Егоров был награжден орденом Красного Знамени. В Отечественную войну генерал-майор Павел Егоров служил начальником штаба 28-й армии. Ее соединения входили в состав Западного фронта. Командующий 28-й армией Качалов генерал Павел Егоров в ходе оборонительных боев под Смоленском погибли в окружении.


Меня удивляет то, что в Тарусе в одной семье выросли два брата генерала! Очень редкий случай даже в масштабах страны!- удивленно произнес Алексей Шеенко и продолжал прерванный разговор:


- И вот, прибыл я на службу в 150-ю дивизию в начале июня сорок первого года. Такие знаменитые места. Здесь генералиссимус Александр Васильевич Суворов служил, у турецких войск крепость Измаил отбил. Много крови здесь разных народов пролилось. И мы, новобранцы, остро чувствовали приближение войны. Сперва готовились к боевой учебе, потом - к проведению боевых занятий, приближенных к боевой обстановке. Практические занятия проводились в масштабе корпуса, в который входили 25-я, 51-я и 150-я дивизии. Все три соединения принимали участие в войне с белофиннами, имели боевой опыт. И вдруг, к удивлению командиров корпуса, первое место по результатам заняло наша молодая дивизия. Такая радость была! Переходящее Красное Знамя командир 469-го полка поручил охранять старшине роты Александру Абдулову. В мирное время это почетной задание. А если война?


После боевых учений в корпусе прошло всего три мирных дня, и началась настоящая война. Румынские и немецкие войска наступают. Наш 14-й корпус обороняет южную границу СССР по рекам Дунай и Прут. Румынская артиллерия своим огнем причиняла большие разрушения городу-крепости Измаилу. Их позиции всего в трех километрах от селения Сату-ноу.


Командир корпуса генерал Д.Г. Егоров и контр-адмирал Дунайской военной флотилией Н.О. Абрамов совершили десант 187-го батальона 25-й дивизии на румынский берег. В коротком бою уничтожили боевые позиции противника.


Беспокоили румынские войска, занимавшие оборону в селе Старая Килия. Второй Дунайский десант моряков и 23-го полка 51-й дивизии на рассвете 26 июня 1941 года с боем овладел румынской береговой обороной. Захватил пленных, артиллерию и стрелковое вооружение. До 19 июля 14-й корпус и Дунайская военная флотилия держали оборону южной государственной границы СССР. Такого продолжительного приграничного боя – 27 дней – не имело ни одно крупное соединение в начале войны.


Когда наш правый сосед, 48-й корпус (командир генерал Р.Я. Малировский) отступил под напором превосходящих сил противника и оголил правый фланг нашего 469-го полка, то командующий 9-й армией генерал-лейтенант Я.Т. Черевиченко отдал приказ генералу Егорову организованно отступить к Днестру. Егоров попросил дать ему дополнительно одни сутки, чтобы с помощью Дунайской флотилии переправить на советский берег войска и технику с румынской территории. Его просьба была одобрена, и наши войска были без потерь переправлены на советский берег.


После расформирования 14-го стрелкового корпуса, 25-я дивизия поступила для пополнения Черноморской армии, защищавшей Одессу, а 51-я 150-я дивизии остались в составе 9-й армии Южного фронта. Командир 14-го корпуса Д.Г. Егоров получил назначение на должность начальника штаба Резервной армии Южного фронта.


Из-за несогласованных действий между командованием, должность начальника штаба Резервной армии была занята другим генералом. Командующий фронтом И.В. Тюленев вызвал к себе Егорова. В назначенное время он не смог прибыть к нему. По этой причине Тюленев (накануне с ним резко разговаривал И.В. Сталин) приказал судить генерала Д.Г. Егорова Военным трибуналом. С таким решением был не согласен маршал С.М. Буденный. Он старался защитить Егорова. Но состоялся трибунал. В его решении было отмечено: направить генерала Егорова командиром 469-го полка 150-й дивизии, предоставить ему возможность досрочного исполнения суда в случае отличного выполнении заданий командования.


Командир 469-го полка генерал И.И. Хорун с большим сочувствием отнесся к превратности судьбы нового командира. Сам Иосиф Иванович Хорун получил назначение на должность командира 150-й дивизии.


Положение войск в дивизии было нестабильное. Боевые действия проходили на территории Днепропетровской области. Противник наступал превосходящими силами в пехоте, танках, артиллерии, авиации. Мы, артиллеристы, постоянно испытывали трудности с доставкой снарядов. Помнится, дивизии армии отступали, чтобы избежать окружения. Отступал и наш полк вместе с 150-й дивизией. На нашем участке обороны полка у артиллеристов закончились боеприпасы. Отступаем. На ровном участке нашего движения немецкие танки открыли огонь. Ответить нечем. На нашем пути оказалось большое кукурузное поле.


Тягачи на прицепе везли наши гаубицы, недалеко от них на трех подводах ездовые торопили кнутами лошадей. «Султаны» (верхушки) зеленых крепких стеблей возвышались на два метра над землей. Лошади с большим трудом продвигались вперед. Колеса телег прыгали по гребням земли, солдаты подталкивали телеги, стремились скорее выехать из кукурузной рощи. Здесь среди артиллеристов имелась и группа солдат, выделенных для охраны знаменосца – старшины Александра Адуева. Рядом с ним постоянно находился Семен Лебедев, политрук нашего дивизиона. Все были вооружены автоматами.


Вышли из зеленой плантации. Перед нами деревня Карловка. Спешим выйти на ее окраину. Рядом со мной солдат моего орудия Семен Огурцов. Ездовые кнутами подгоняли лошадей в направлении десной рощи, за которой начинался лес. Старшина Александр Адуев, политрук Семен Лебедев и группа охраны знаменосца перебежками тянутся к роще. За деревней уже накапливаются немецкие танки и автоматчики. Все плотнее огонь противника. Он тоже стремится вперед, к линии обороны нашего полка.


Когда мы с рядовым Огурцовым прибыли в свою часть, там уже находились трое ездовых. Знаменосца и группы его охраны не было. Не появились они и на следующее утро. Это очень встревожило командира полка генерала Егорова. Над нашей 150-й дивизией нависла беда - быть расформированной. О, как обидно сознавать такую мрачную перспективу!


Генерал решил узнать, что случилось с группой охраны Адуева. Послал две группы разведчиков в тыл противника: узнать от местных жителей или от полицаев, что известно от пленных, имеются ли какие сведения о Знамени дивизии. Через три дня разведчики сообщили, что на окраине леса в районе деревни Семеновка отряд полицейских сделал засаду. Задержали молодого мужчину. Хотели взять его в плен живым, но он стал стрелять. Когда его ранили, то он трижды громко произнес: «Патриоты не сдаются!» Эти слова командиры полка приняли как условный знак однополчанам. Возможно, именно в этой группе находится и знаменосец, старшина Адуев.


Егоров послал разведчиков в деревню Семеновка узнать подробности о гибели человека в лесу, где он похоронен. Разведчики сообщили, что документов у того человека не имелось. Никто из полицейских его не знал, и труп человека оставили в лесу. Немцы приказали доставить убитого мужчину в деревню на опознание. Полицейские сообщили им: на месте перестрелки труп мужчины не обнаружен. За помощью к местным жителям никто не обращался. Такая информация все же была приятной для размышления. Командиры склонялись к тому, что знаменосец жив и может в любой день прибыть в полк.


В штабе соединения Егоров постоянно видел капитана особого отдела дивизии Федотова. Он был в курсе чрезвычайного положения в полку. Сообщили об этом и командующему 9 армией Я.Т. Черевиченко. Пока шли напряженные бои, решили не докладывать в штаб фронта. Все надеялись на чудо. И оно случилось!


Спустя неделю в штаб дивизии два бойца привели человека, обросшего черной щетиной. Вид у него был усталый, он часто зевал. Первым с ним беседовал начальник особого отдела дивизии Федотов.


Узнав, что старшина Адуев спас Красное знамя 150-й дивизии, он попросил показать его. Старшина снял влажную гимнастерку, мокрую от пота нательную рубашку, и все увидели его атлетически стройное тело, обернутое красной материей. Размотал пахнущее потом полотно, сложил его в квадрат и положил на стол. Присутствующие зачарованно смотрели на мужчину с улыбкой на лице.


- Кого вы знаете в полку? – спросил особист.


- Сержанта Алексея Шеенко, - уверенно ответил он. - Мы вместе отступали и вели бой за деревней Карловка.


Особист позвонил командиру артиллерии, спросил, работает ли у них Шеенко. Командир ответил положительно. Капитан приказал прислать его в штаб. При моем появлении Федотов спросил меня:


- Сержант Шеенко, вы знаете этого человека? – и метнул взгляд на старшину с густой щетиной на лице.


Мужчина среднего возраста, с впалыми щеками, карие глаза выжидательно смотрят на меня. Черты лица казались мне незнакомыми. Помявшись, я сказал, что этого мужчину я не знаю.


И сразу услышал его голос:


- Алексей Андреевич, это я, старшина Адуев, знаменосец.


По голосу я сразу узнал, что это Александр Адуев. Мы обнялись. Говорю ему, что мы за него так переживали. Столько времени провел в немецком тылу. И я выдал ему букет своих вопросов: «Ты сохранил Знамя нашей дивизии? А политрук дивизиона Семен Лебедев жив? А бойцы охраны живы?» Он отвечал на все эти трудные вопросы.


Во время нашего разговора в штаб 150 дивизии вошел командир 469 полка, генерал Данил Григорьевич Егоров. Он сразу задержал взгляд на старшине.


- Это вы, Александр Адуев, спасли Знамя дивизии?


Услышав утвердительный ответ, генерал подошел к столу, на котором лежал квадрат красного сложенного полотна, окаймленного кистями золотистого цвета. На полотне сверху, в левом углу, изображены серп и молот. Посередине знамени вышито цветными нитями «150 сд».


Эти символы Боевого Красного Знамени очень много значили для генерала, как в личном плане, и как воплощение героизма, самоотверженных подвигов солдат и командиров, продолжения службы Родине, продолжение преемственности подвигов советских бойцов и офицеров в Великой Отечественной войне. Он посмотрел на Адуева, который, рискуя своей, и жизнью своих сослуживцев, сумел спасти святыню дивизии.


Генерал подошел к Адуеву, обнял, расцеловал, как любимого друга. Сказал: «Спасибо вам, Александр Адуев, за подвиг по спасению Красного Знамени дивизии! Теперь вы – почетный человек в нашем боевом соединении. Наше родное Знамя объединяет всех нас, поднимает наш боевой дух, зовет вперед к новым победам!»


Командир 150-й дивизии Даниил Григорьевич Егоров принимал участие в освобождении города Ростов-на-Дону (ноябрь 1941), в освобождении Барвенковско-Лозовского районов Харьковской области (январь 1942).


Погиб Егоров Даниил Григорьевич в Харьковской операции в мае 1942 года. Похоронен в с. Протопоповка Балаклейского района Харьковской области.


После трагической Харьковской операции была создана 150-я дивизия 2 формирования с такой же нумерацией полков. Под прежним Знаменем дивизии новые соединения успешно громили вражеские орды.


За многочисленные подвиги дивизия была удостоена почетного звания «22 Гвардейская дивизия».


В 1943 году была сформирована 150 дивизия 3-го формирования. Она вошла в состав Идрицкой дивизии Западного фронта. Разведчики этого соединения, сержанты Егоров и Кантария 29 апреля 1945 года водрузили Знамя Победы над куполом Рейхстага.

Высоко к небу, от свежего ветерка Красное Знамя шумно трепетало, словно радостно говорило всем: «Войне конец! Войне конец!» И радостные чувства наполняли сердца победителей и мирных жителей.


В Тарусе память братьев Егоровых увековечена в названии улицы.


В 2015 году вышла в свет моя повесть «Генералы-тарусяне братья Егоровы». Калуга. Захаров С.И. («СерНа»). Это наш литературный памятник славным землякам!


Игорь ГУНЧЕНКОВ,


член Союза журналистов России.