В преддверии таможни. Часть 2.

Корабль плыл в пространстве, будто в огромном звёздном калейдоскопе, абсолютно хаотичном, но, как бы он не повернулся, обязательно соблюдающем симметрию. На Земле Розина мама, наверное, поливала декоративные кактусы.

- Ну, как говорится, перекрестимся, и с Богом! - с оттенком ухарства махнул рукой Максим.

- Да чего ты боишься-то, мы спокойненько себе проскочим! - подбодрила его Наташа. Тот снисходительно поглядел на «шкеточку».

- Нам прививки сделали от слёз и грёз дешёвых, От дурных болезней и от бешеных зверей! - пропела Роза, а за ней подтянулась Уля, и куплет они допели дуэтом.

- Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых, на Земле бывало веселей!

- «Песня космических негодяев», - беззлобно заметил Денис.

Корабль что-то тряхнуло. Послышался скрежет. Все замерли, и каждый почувствовал, что желудок у него каменеет.

- Девчата, вы что-то говорили про сверхновые? - нервно хохотнула Рита.

Максим выглянул в иллюминатор и побелел - сперва от испуга, потом от ярости. Оглянувшись на Йохана, он плавно сменил выражение лица, так что можно было подумать, будто он собирается любезно предложить Йохану свой кошелек. Того, впрочем, прошиб холодный пот, потому что вдвое страшней, когда тебя с такой вот любезной улыбкой собираются загрызть.

- Послушайте, ЭВМахинатор, - изогнувшись, прошипел капитан, - взгляните-ка сюда.

Йохан тоже прилип к стеклу, после чего его, будто электрическим разрядом, отбросило к двери, и он, обхватив голову руками, помчался в лабораторный отсек. Через три секунды на панели замигала зеленая лампочка: Латку снова включили. Максим, тяжело дыша, откинулся в кресло, вытянув на столе свои длиннопалые конечности.

- Ребятки... - только сейчас догадалась Наташа, - а Ёж, он что, Латку выключил, а...

- А вместе с ней и защитное поле вокруг «Серны», - уже спокойным голосом пояснил Максим, словно его спросили, какая погода на завтра. - Он же, дурень, и это ей поручил. А потом забыл разделить.

Денис с истерическим хохотом сполз на пол с дивана. Все вокруг тоже начали смеяться. Химик в перерыве между всхлипываниями и хихиканьем кое-как сказал, что, если такое космическое путешествие продлится еще месяц, гомерический смех станет для него обычным делом.

- Ты не больно-то увлекайся, - посоветовала ему Роза, - тащить тебя на руках в твою каюту я не хочу.

- Если мы все не переживем эту экспедицию, - сказал Максим, уткнувшись лбом в сомкнутые ладони, - то это будет совсем не смешно...

Немного успокоившись, Рита спросила:

- А где Ёж?

- А может он того... - фыркнула в ладошку Уля, - улизнул в открытый космос?

- А он у себя сидит, - улыбнулся Максим, - порядок уже навел, а теперь выходить боится. По его расчетам, когда у меня пройдет первый испуг, я встану и задушу его.

- Оно бы и не вредно, - заметила Рита, - у меня до сих пор кишки торчком стоят.

- Так, ладно, пошутили и хватит, - внезапно посуровел Максим, - сложности еще не кончились. Вы вообще понимаете, что эта глыба, которая нас поцарапала, сейчас будет вращаться на нашей орбите?

Всем сразу стало не до смеха.

- Нам крупно повезло, - забарабанил капитан по клавиатуре, - что корабль сейчас в спящем режиме. Двигаемся на запасенной энергии, солнечные паруса не пострадали, атмосферу тоже не выпустили пока. Да позовите Ежа, кто-нибудь! - Вдруг закричал он.

Наташа, слегка опасаясь за жизнь Йохана, привела его в капитанскую рубку. Максим уже проверил все системы, и, круто развернувшись на 180°, скрестив руки на груди, пробуравил Ежа из-под отросших волос на лбу.

- Слушай, парень, - когда Максим собирался кому-то что-то основательно втолковать, он обращался именно так. - Ты, конечно, молодец, и все такое. И твой творческий гений я умалять не буду. Крошить тебя на мелкие кусочки, выкидывать в космос или просто увольнять «на берег» тоже. Ты мне нужен как друг и как специалист. Но, извини меня, конечно, эти опасные новшества надо пресечь. Не пойми меня превратно, но я, да и все остальные тоже, не хотят повторять судьбу Лайки: я имею в виду не исследовательский крейсер, а самую первую собаку на орбите. Мы с тобой, по-моему, не собаки, жизнь человеческая тоже какую-никакую ценность имеет. Ты и сам должен понимать, что космодрейф - это тебе не на велосипеде прокатиться. Тут маленькая случайность может всё погубить. Думаю, никто не желает сделать из «Серны» «Летучего голландца»?

Упершись ладонями в колени, Максим оглядел весь экипаж, и потом, снова вперив глаза в Йохана, продолжил:

-  Не спорю, у твоего компьютера много плюсов. Допустим, если на нашей «Серне» начнется эпидемия холеры, - Максим усмехнулся, - твоя программа могла бы сама привести нас в порт. Но мне, знаешь ли, для крайних случаев хватает старого автопилота. Я в аварийной ситуации должен знать, на что рассчитывать. Давай мы с тобой поступим так: у нас есть старый отсек, которым давно уже никто не пользуется. Мы на всякий пожарный случай туда перетащим твою ЭВМочку с монитором. Регулировать на корабле Латка больше ничего не будет, будет только наблюдать и сохранять сведения. Если кому-то понадобится ее спросить о чём-нибудь, он просто зайдёт в эту комнату и введет запрос.

Йохан стоял прямой как палка, понуро опустив голову. Максим сидел против него, поддавшись вперед и упершись руками в ручки кресла так, будто вылезал из щели в скале и пытался раздвинуть каменные глыбы. Получалось, что оба смотрели друг на друга исподлобья.

- Странно, - подумала Наташа, - что в таких позах Йохан смотрит на Максима «снизу вверх».

- Вопрос ясен? - Снова откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу, спросил Максим.

- Угу, - кивнул Ёж, - я пошёл перепрограмиров... вывать.

Все улыбнулись. Эта общая улыбка разрядила обстановку.
Йохан уковылял к себе, все остальные тоже разбрелись по своим каютам.

- Хочу домой! - ныла в спину Денису Роза, не боясь показаться противной. - Хочу в деревню. Деревня - от слова дерево. У нас там все деревянное. А здесь космос и все сумасшедшие.

- И, тем не менее, этих сумасшедших ты любишь и уважаешь, - заметил Денис, - завари себе кофе и поспи. Выспишься - сразу перестанешь злиться.

Наташа с Максимом остались одни. Они очень странно смотрелись вместе - юная девушка и сорокалетний космический волк.

- Удивительно, - сказала Наташа, положив руки ему на плечи, - вроде и не было ничего особенного, а такими простыми словами ты можешь кого угодно до полусмерти запугать.

- Это я еще не хочу. - Устало просветил ее Максим. - Ты еще не видела, как я могу запугать, когда захочу. Потом сам отлеживаюсь две недели.

Максим помолчал, потом сказал сухо:

- Ненавижу беспорядки. Сейчас этот Ёж будет полчаса все по полочкам раскладывать, и хорошо если действительно в порядок приведет. А у нас таможня на носу, надо сделать вид, будто ничего и не было.

- А может, расскажем проверяющим про этот случай, - предложила Наташа, - это собьет подозрения.

- Может... - Вяло согласился Максим. - Только вот пока не прилетим, придется со всяким мелким мусором обтираться, который к нам успел налететь. Даже для проверки нормально не высунешься.

- Можно же в вак-костюме...

- Да там не вак-костюм, а капроновые колготки!

Помолчали. Потом сам капитан, чтобы окончательно успокоиться, махнул на всё рукой.

- Знаешь, ладно. Как говорится, понадеемся на русский авось. Такой привычки ни у кого больше нет. Не вечно же нервничать.

- Чаю хочешь?

- Хочу, - вздохнул Максим.

Варвара РЫЖКОВА.

(Продолжение следует)