Напроситесь к совести в гости. Она не знает выходных

Как-то незаметно и буднично, скорее, стороной прошли сороковины с того дня, как этот бренный мир покинул наш давний «однополчанин» по социальному учреждению N.

Его кончина никоим образом не связана с коронавирусом —просто стечение обстоятельств, рядовая, в общем-то, ситуация. И пусть ничем особенным в «молодежке» он не запомнился, но, как ни крути, а человека все-таки жаль. И чувство сожаления обостряется вдвойне, когда вживую сталкиваешься с равнодушием и бессердечностью близких ему людей…

А все дело в том, что по всем писаным и неписанным правилам, горечь утраты должны и просто обязаны вместе с администрацией разделись те, кому N. помогал по мере своих сил и возможностей — жена и сын. Увы и ах! Они предпочли траурные хлопоты переложить на плечи тех, с кем он провел свои последние годы. Более циничного решения придумать было нельзя!

Буквально сразу у довольно неприглядной истории нашлись сторонники. Дескать, не надо бы педалировать ситуацию: людям и так сейчас приходится нелегко. Кто бы спорил! Только как у них с совестью? Не пора ли напроситься к ней в гости: она не знает выходных, примет вне всякого расписания! Или мертвые сраму не имут?

Тогда пусть пройдутся по «нашему» погосту и прислушаются к тому, что им скажут в ответ, когда увидят вокруг себя безрадостную картину: нищета и запустение… Заброшенные места последнего пристанища казалось бы еще вчера живших людей — дела их рук, дела их равнодушия, дела их безразличия…

Одним словом, как говорится в народе, помёр Максим, ну и бог с ним, а у нас и без того — забот полон рот. И здесь как нельзя кстати вспомнились слова вирусолога Т.Михалёвой: «Смотришь на наших старичков и понимаешь: они оказались не нужны своим детям. Отдали им свою ласку и любовь. А что взамен?..»

Не знаю, что еще такого значимого должно произойти на Земле, чтобы люди научились хотя бы прощаться друг с другом по-человечески, не испытывая потом чувство неловкости от содеянного. Если оно, конечно, родилось вместе с человеком. Но пока факт остается фактом: мы по-прежнему далеки друг от друга.

Совсем не случайно Анна Ахматова посвятила этому свои строки: «Мы не встречаться больше научились, Не подымая друг на друга глаз...» Написанному давно перевалило за полсотню лет, а что изменилось? Да в общем-то ничего в сущности. Мы так и не научились слышать и слушать живущих, чувствовать их горести и радости. И в будущем это нам обязательно аукнется.

Еще раз вернусь к словам Татьяны Валентиновны. Она права на все сто, с ней не поспоришь! Ведь ни для кого давно не секрет: еще до пандемии интернат вольно или невольно стал «доходным домом» для великовозрастных «детишек». Ни от кого не скрываясь, они позволяли себе такие, с позволения сказать, «шалости», за которые в приличном обществе сразу указывают на дверь…

Так что не придуманная мной история с N. — бледная тень того, о чем речь пойдет дальше. Помните: доброжелатели советовали мне «не педалировать» тему и не подливать масла в огонь»? Так вот, либо они не в курсе, что в Датском королевстве не все ладно, либо делают вид, что со временем все рассосется само собой. Ой ли?

Еще не изгладилось в памяти: моего соседа, ветерана труда, почтенного старца одно время довольно активно навещала респектабельного вида «дочурка». Бросая все дела в столице, она сломя голову мчалась в Игнатовское, чтобы известить папочку: ну вот, мол, я приехала. Мне оставалось лишь порадоваться и позавидовать ему: как же, родная кровь, не забывает. И каким же наивным я оказался поначалу! Мне бы отметить про себя, задать вопрос: а почему, собственно, ее визиты странным образом совпадают с днем выдачи пенсии родителю? Жалуясь на болячки, кляня на чем свет стоит дорогу, получается, она фальшивила с самого начала. Придуманные ей самой (для кого, интересно?) трудности потом окупались сторицей: она преодолевала 100 с лишним километров на перекладных не с мыслью повидать отца, а с тем, что обратно  точно вернется не с пустыми руками — с кошельком, наполненным дензнаками. Забирая у него все до копейки, без тени смущения она делала ему ручкой до следующего раза.

При этом твердо знала: нет такого закона, по которому ее можно хотя бы просто пожурить. Кроме — морального, но это уже из области фантастики!

Кстати, в том же направлении уходили и подарки, полученные проживающими, особенно ветеранами, по тому или иному поводу. Гости в лице родственников, видимо, исходили из того: раз предки находятся на полном пансионе, зачем им «лишнее»?

И здесь я сразу хочу остудить не в меру горячие головы, желающие половить крупную рыбку в мутной воде, в частности соответствующие органы: персонал учреждения ни в коей мере не несет ответственности за происходившее за их спинами, вне поля их зрения, все совершалось полюбовно, тет-а-тет ,не подкопаешься.

В общем, если серьезно покопаться «в теме»,то на свет божий вылезут десятки случаев, когда «детишки», засунувшие собственных родителей в социальное учреждение, не гнушались тем, чтобы лишний раз покопаться в их «закромах» Что им сказать на это? Бог вам судья!

Пройдет какое-то время, пандемия обязательно отступит, жизнь дома-интерната войдет в нормальное русло: он снова распахнет свои двери для гостей. Какими станут отношения между ними и проживающими после вынужденного простоя — покажет будущее. Но очень бы не хотелось, чтобы к совести выстраивалась длинная очередь. Привыкнув работать по давно заведенному распорядку, она не терпит перегрузок. Пощадите ее,а заодно и постояльцев Вишневой,17.

Александр БОЧАРОВ.

Фото из свободных источников.