Человек земли из Тарусского района

В музейно-краеведческом центре «Дом Позняковых» 11 ноября открылась выставка, посвящённая 135-летию со дня рождения учёного-агронома Ракицкого. Николай Петрович Ракицкий (1888-1979) приехал в Тарусу вместе с супругой, писательницей Софьей Захаровной Федорченко в 1926 году. Они приобрели у города участок земли на улице Шмидта, построили маленький домик и заложили удивительной красоты сад. Здесь прекрасно чувствовали себя растения, привезённые учёным из разных уголков мира.

«В том саду, где мы...»

Ракицкий был человеком блестящей эрудиции и глубочайшего образования — знал семь языков, в том числе древнегреческий и латынь, изучал историю искусств в Италии, диплом агронома получил в Баварии. Второй его страстью, помимо агрономии, было коллекционирование. Часть своей богатейшей коллекции — в том числе работы Айвазовского, Врубеля, Поленова, Брюллова и собрание предметов декоративно-прикладного искусства Ракицкий в 1963 году подарил картинной галерее. За это ему присвоили звание «Почетный гражданин Тарусы».

На выставке можно познакомиться с раритетными предметами мебели, принадлежавшими семье, с фото- и документальными материалами. Подлинные машинописные тексты с автографами Ракицкого передала в дар музею тарусянка Наталья Верзилина. Это подробные описи цветов и деревьев, которые культивировались в саду — всё зафиксировано бережно и с любовью.

Так, про манчжурский орех Николай Петрович пишет, что в его «осеннем одеянии ярко-лимонная окраска листьев. В саду производит очаровательное зрелище». Также он отмечает, что «берёзы в нашем саду самые старые деревья. Они были посажены до приобретения участка, им сейчас уже 54 года. Они отделяют участок от соседнего с северной стороны я являются прекрасной защитой от северных ветров, способствуя созданию своего «участкового микроклимата». Документ датируется февралём 1967 года.

О тарусском периоде жизни Ракицкого рассказала экскурсовод Елена Павельева.

Народ на войне

На открытии гости выставки посмотрели фильм «Софья Федорченко, сестра милосердия», или как отомстил Демьян». Летом 1917 увидела свет известнейшая книга своего времени «Народ на войне» авторства Федорченко. Материалы она собирала в госпиталях в беседах с солдатами, записывала их по памяти ночью, после дежурств, или фиксировала сразу.

Шла Первая мировая, официальные издания печатали «сентиментальные жалостливые вещи». Софья Захаровна решила рассказать всю правду о войне, издав в 1917 году книгу в формате фронтовых записей. Книга стала, по словам самой Федорченко, оправданием её жизни - и в итоге разрушила её судьбу. На долгие годы имя писательницы было вычеркнуто из советской литературы. Что же призошло?

У произведения не было так называемого авторского дискурса — то есть взаимодействия автора с читателем. Это было собрание живой речи с сохранённой простонародной стилистикой, очень яркое, местами шокирующее, но оттого особенно ценное. Книга имела оглушительный успех, но автора лично практически никто не знал. И случилось то, что случилось — зависть и соблазн растащить такой богатый материал на цитаты оказались велики. На Софью Федорченко посыпались нападки — дескать, если она не автор, то является всего лишь собирателем фольклора. А значит, её книгу можно использовать. Особенно усердствовал «поэт № 1 молодой Советской республики» Демьян Бедный. И Федорченко, чтобы сохранить авторство, была вынуждена заявить, что писала книгу сама.

«Мистификаторы и фильсификаторы — не литераторы», - торжествующе написал Бедный в своём разгромном фельетоне в Известиях». Теперь Федорченко обвиняли в обмане читателя. «Вы что это вздумали», - орал он в телефонную трубку... И Софья Захаровна надолго слегла. У неё обострился туберкулёз, отнялись ноги и на некоторое время пропала речь — настолько было велико нервное потрясение. Демьян Бедный травил Федорченко из мести, она относилась к его творчеству с иронией и написала несколько басен, где пролетарский поэт был представлен в невыгодном свете.

Именно в этот сложный период в жизни Федорченко и Ракицкого появится Таруса и благоуханный сад — их отрада и утешение. Вместе с супругом Софья Захаровна будет увлечённо разрабатывать план посадки растений, помогать ему ухаживать за цветами. Литературную деятельность она продолжила в качестве детской писательницы, была организатором и первым председателем Сектора детской литературы Союза писателей СССР. С начала 30-х годов её книги перестали выходить.

Роза Ругоза для Тарусы

Воспоминаниями о своём родном дяде, коренном тарусянине Григории Ильиче Никитине, который был соратником Ракицкого в деле создания сада, поделилась Ирина Васильевна Власова. Никитин, военный по образованию, так увлёкся садоводчеством и агрономией, что поступил в Тимирязевскую академию. В детстве Ирина Васильевна часто бывала в саду Ракицкого — она помнит шикарные клумбы с пионами, страсть Николая Петровича, и то, как увлечённо дядя и его старший наставник обсуждали работу.

Григорий Никитин активно участвовал в озеленении Тарусы. По распределению он попал на Дальний Восток, но приезжал домой каждое лето. Агроном размножил для колхозов и совхозов дальневосточные кормовые культуры, передал в тарусское лесничество  более 70 кг семян деревьев, кустарников, ценных пород, привезённых им с Сахалина. Аралия манчжурская, лимонник, — все они были его любимцами. Розы Ругоза из сада учёного — ароматные тёмно-зелёные кусты с огромными плодами, и высокие маньчжурские орехи разошлись по тарусским улицам и палисадникам благодаря Никитину.

Кстати, фотографии, на которых он запечатлён, сделал отец Ирины Васильевны, выдающийся учёный-тарусянин Василий Захарович Власов. Он очень увлекался фотографированием.

В этот же день в возрождённых саду и доме Ракицкого — новом культурно-образовательном пространстве, созданном известным дизайнером Женей Ждановой, прошли экскурсии и открылась праздничная выставка.

Ольга Коленова