Верю, что всё изменится!

Валерий Владимирович Летуновский работает начальником сектора конструирования электронных приборов и ВИП (Вторичных источников питания) СКБ КП ИКИ РАН. Родом он из Караганды, учился в Томском институте автоматизированных систем управления и  радиоэлектроники, по окончании которого работал в г. Богородицк Тульской области. С 1987г. он связал свою судьбу с космической промышленностью, перебравшись с семьёй  в Тарусу. В свои 58 лет он уверен, что наступит другое время, когда труды работников важной в прошлом отрасли вновь будут оценены по достоинству, а Россия вновь займёт лидирующее место  в космосе.

- Валерий Владимирович, давно вы связали свою судьбу с Тарусским ИКИ?

- В Тарусе я уже более 30 лет. Начинал с инженера-конструктора второй категории, потом стал ведущим конструктором. Работал в команде с Анатолием Калюжным, Эдуардом Рожавским  и многими другими конструкторами и электронщиками. Позднее стал главным конструктором проекта, а сейчас приходится заниматься немного  и административной работой.

- В каких, наиболее интересных проектах вам довелось принять участие?

- Проект «Омега», вместе с Эдуардом Рожавским, работали над сканирующим устройством для российско-французского картографического спектрометра. Он должен был отправиться к Марсу на Автоматической межпланетной станции (АМС) Марс-96. К сожалению, из-за неполадок ракеты-носителя, станция не вышла на заданную орбиту и упала в Тихий океан в районе острова Рапа-Нуи (Пасхи). Позднее, снова вместе с французами и Европейским космическим агентством участвовали в более удачном проекте «Марс-экспресс».  В 2002 году эта межпланетная станция достигла орбиты Марса, и спектрометр прекрасно работает до сих пор.

- Это уже довольно долго! А какие задачи решает этот спектрометр?

- Сканирует поверхность и передаёт в разных спектральных диапазонах изображение на Землю. То есть, показывает рельеф и состав грунта, из которого состоит поверхность Марса.

Параллельно,  в это же время, вместе с Александром Тоньшевым мы в СКБ занимались прибором «ХЭНД». Он разрабатывался в сотрудничестве с коллегами из Московского ИКИ и был установлен на американской межпланетной автоматической станции «Марс Одиссей». В 2002 году, через полгода после старта, станция успешно вышла на орбиту Марса, а  прибор до сих пор безотказно работает. Вы наверняка слышали   о том, что на Марсе обнаружили воду в замёрзшем состоянии. Вот как раз этот наш прибор делал картографирование поверхности планеты на предмет наличия нейтронов водорода, которые являются доказательством наличия воды на этой холодной планете.

«ХЭНД» фиксирует наличие нейтронов в разных спектральных диапазонах – их не так много, но они есть. При помощи прибора было проведено картографирование Марса, а на полярных шапках обнаружено достаточное количество нейтронов водорода.  Это говорит о том, что на полюсах Марса сосредоточено большое количество воды в виде льда.

- А много такого льда на Марсе?

- Прибор, к сожалению, не показывает количество воды -  он фиксирует только её наличие. Современные исследования доказывают, что в прошлом Марс был богат водой, планета имела моря и океаны, текли реки. (Большую часть северного полушария Марса занимают равнины. В прошлом, эти равнины были покрыты водой, образуя океан. Этот океан сейчас условно называют Бореалис – В.М.)  Впоследствии климатические условия изменились, а дать ответ  на этот вопрос  помогут будущие экспедиции. Но это дело исследователей, учёных. А наше ведомство занимается приборостроением для выполнения научных заданий, создаём приборы, которые нацелены на выполнение как планетарных, так и околоземных задач, обслуживаем научные эксперименты. То есть, задачи, которые стоят перед нами, более прозаичны и прагматичны.

- Не так уж и прозаично, учитывая сферу вашей деятельности. А какие задачи вы решали и решаете?

- С Эдуардом Рожавским наша группа работала и продолжает работать над приборами для спутников «Электро-Л» и «Арктика-М»  - это большие сканирующие механизмы для многоспектрального сканирующего устройства, которое делает АО Российские Космические Системы (бывшее ВНИИ Космического Приборостроения). Эти приборы делаются по заданию Росгидромета для того, чтобы каждые 15-30 минут проводить с их помощью съёмку Земли в 20 спектральных каналах. На съёмке, в режиме реального времени видно движение облаков, тепловое состояние Земли. Спутник (например, Электро-Л2) находится на геостационарной орбите – это примерно 36000 километров над Землёй. Это значит, что  время его обращения вокруг планеты совпадает со временем вращения самой Земли. Получается, спутник как бы зависает над одной точкой и отслеживает все климатические изменения на заданной территории.

Сейчас готовятся к запуску спутники Электро-Л3 и Арктика-М1. Спутники серии Арктика-М будут не на геостационарной орбите, а  на полярной. То есть, они всё время находятся в движении, и на подлёте  к полюсу и отлёте от него будут получать данные. Геостационарные спутники можно разместить только в экваториальных областях, и они имеют существенный недостаток – приполярные районы практически вне зоны их видимости. Поэтому, для более полного охвата наблюдаемой территории и применяются спутники серии «Арктика-М».

- Какую практическую пользу приносят такие исследования?

- От наблюдений за погодными изменениями – до движения льдов в арктических территориях. Ледяной покров, как мы знаем, в последнее время значительно уменьшился, практически полностью открылся северный морской путь, и этот процесс только набирает обороты. Понимать все происходящие на Земле процессы – значит предвидеть все возможные катаклизмы, вовремя принять меры если не по их предотвращению, то к сведению к минимуму причиняемого ущерба.

- Говорят, что климатические изменения последних лет связаны с хозяйственной деятельностью человека. Это так?

- Я думаю, что такое утверждение не совсем верно. Похолодания, и потепления происходили и раньше – с самого момента образования нашей планеты – от полного её оледенения, до практически полного исчезновения  ледников. Например, извержение одного только вулкана перекрывает всю деятельность человека на несколько лет. Конечно, человек тоже вносит в свой вклад в этот процесс, но это незначительная часть по сравнению с природными факторами, изменениями солнечной активности и другими причинами. Тепловые явления самой Земли более сильны, чем деятельность человека.

- Понятно! Вы начинали работу в космической отрасли в конце 80-х. Приходилось ли принимать участие в нашумевших в своё время советских программах, таких как Фобос?

- В своё время мне пришлось работать над прибором Дион, который разместили на АМС Фобос -1 и Фобос – 2. В конце 80-х экспедиция к этому спутнику Марса вызвала живейший интерес, но, к сожалению, связь с этими аппаратами прекратилась сразу после их выхода на марсианскую орбиту. Это был очень интересный проект – сотрудник нашего СКБ КП ИКИ Анатолий Калюжный занимался зондами-пенетраторами, которые предполагалось сбросить на Фобос и провести исследования его грунта.

Из реализованных проектов хотелось бы отметить работу над микроспутниками «Колибри». А в 2011 году, совместно с РКК «Энергия»,  был запущен спутник Чибис-М – для исследования грозовых явлений.  Работы над микроспутником проводились в СКБ под руководством Вадима Ангарова, а главным конструктором по комплексам микроспутников был Анатолий Калюжный, я же занимался непосредственной компоновкой самого спутника Чибис-М.

- Многие приписывают грозам сверхъестественное происхождение, задавая вопрос при этом: «Зачем нам изучать грозы? Не следует в это лезть, иначе…» В самом деле, а для чего нужно изучать грозовые явления?

- Каждое явление природы требует какого-то изучения, потому что накопление научных данных обязательно принесёт свой  эффект в народном хозяйстве. Если не заниматься изучением природных явлений, то мы никогда не продвинемся вперёд, остановимся в своём развитии. Чибис М запускался на грузовых кораблях «Прогресс», которые доставляли грузы для космонавтов на МКС. То есть, когда космонавты на орбитальной станции разгружали корабль, спутник доставался из грузового отсека, устанавливался с внешней стороны корабля и когда Прогресс отходил от станции, спутник отстреливался в космос на орбиту, высотой в 400 - 500 километров от поверхности Земли. Специально, на отдельной ракете его не выводили.

- Давайте перейдём к сравнению. ИКИ 80-х и нынешнее время. Сейчас мы наблюдаем спад в космических исследованиях. Почему?

- Всё зависит от ситуации в стране. ИКИ – бюджетная организация и от того, как выделяются средства, зависит и состояние нашей космической науки. Нас спасает то, что СКБ имеет заказы по авиационной технике от КБ «Сухой», это пока позволяет нам держаться на плаву.

- Страна, в которой не понимают, зачем нужны космические исследования, финансирует науку по остаточному принципу, обречена на поражение. Скажите, почему у нас так упал интерес к космическим исследованиям?

- Как уже отмечал, очень многое зависит от финансирования. Интерес есть, но молодые специалисты не идут к нам потому, что им необходимо зарабатывать деньги, обеспечивать свои семьи жильём, достойной жизнью. Перспективная молодёжь у нас всё же есть, но не достаточно.

- А не может ли произойти так, мы утратим своё одно из ведущих мест в космосе? Сейчас даже Илон Маск, например, составляет серьёзную конкуренцию Роскосмосу – ещё несколько лет назад такое было просто немыслимо! Что дальше?

- Это может произойти и уже происходит. Необходимо много сделать, чтобы воскресить нашу космическую отрасль – от подготовки кадров, популяризации космических исследований до нормального финансирования. В школы вернули Астрономию и это хорошо, но когда это принесёт свои плоды – неизвестно.

- Та держава, которая контролирует околоземное пространство, будет контролировать и весь мир. Понимают ли это у нас?

- Ситуация такая, что это понимают во многих странах. США, Китай, Индия, Европейский Союз и другие государства вкладывают в исследования немалые средства и добиваются впечатляющих результатов. У нас иногда бытует какое-то ложное представление, что мы обойдёмся без космоса, но это далеко не так. Даже возьмите самое элементарное – связь или телевидение. Без них сейчас просто немыслимо представить своё существование. Любая технология, внедрённая в космосе, изначально была научным исследованием и только после этого становилась технологией доступной для общего потребления.

- А над чем вы работаете в данный момент?

- В этом году совместно с московским ИКИ закончили два эскизных проекта – это микроспутник Чибис АИ. Спутник предназначен для изучения грозовых разрядов и околоземного пространства. Также разработан эскизный проект по российско-венгерскому спутнику «Трабант». Точнее, «Трабант» - это  два спутника, которые выведутся на орбиту почти одновременно и будут летать на расстоянии от 5 до 100 километров друг от друга, в их задачу входит изучение магнитно -волновых и плазменных явлений в космосе. Компоновку спутников мы сделали, согласовали чертежи и защитили эскизные проект в РКК «Энергия». Но пока работа не имеет дальнейшего продолжения.

- Бюрократия сильно мешает в работе?

- Бюрократия мешает всем. И вместо реального дела нашим ведущим конструкторам приходится решать много бумажных вопросов, без которых легко могли бы обойтись. Такая у нас сейчас, к сожалению, жизнь и от неё никуда не денешься.

- Какие работы ведутся вашим институтом в области исследования планет?

- Для исследования Марса, в рамках программы «ЭкзоМарс», к этой планете от нас должно отправиться три изделия. Это штанга пылевого комплекса, которая ставится на посадочный аппарат и раскрывается при посадке на планету, также раскрываемая метеоштанга для измерения климатических явлений на Марсе и сейсмометр.  Сейсмометр необходим для измерения вибраций от ударов метеоритов по поверхности планеты. Данные изделия были разработаны СКБ совместно с ИКИ и ИФЗ (Институт Физики Земли). Сотрудники нашего сектора разрабатывали конструкции данных изделия, и в настоящее время изделия находятся на испытаниях в ИКИ.

- Марс избороздили американские марсоходы, теперь за ними будут европейцы. А как же Россия? У нас есть планы запустить марсоход?

- К сожалению,  мне не известно о сегодняшний планах послать на Марс российский марсоход. На проекте ЭкзоМарс-2020 будет запущен марсоход европейского космического агентства "Розалин Франклин" весом около 300кг.  Россия на этом проекте занимается реализацией  доставки посадочного модуля с марсоходом на поверхность Марса.

- Что бы вы хотели сказать нашим читателям?

- Прежде всего, хотелось бы обратиться к молодёжи.  Сейчас молодые люди, получив образование в Москве или Калуге, не возвращаются в  Тарусу. Очень хотелось бы, чтобы они обратили внимание на наше СКБ. Нашему предприятию нужны молодые специалисты. Здесь сможете найти и достойную по местным меркам зарплату, и очень интересную работу, получите шанс реализовать себя в научном приборостроении или заняться научной деятельностью с возможность обучения в аспирантуре ИКИ.

Беседовал Вадим МАЛЬЦЕВ.