Быть первопроходцем

Вадим Николаевич Ангаров родился в городе Кустанай Казахской ССР, детство и юность прошли в городе Уральске. Увлекался театром (его отец был драматическим актёром и директором Русского драмтеатра), занимался теннисом, радиолюбительством, астрономией.

Его судьбу определил запуск первого искусственного спутника Земли в октябре 1957 года. Увидев первый ИСЗ в небе, услышав знаменитое «бип-бип», он записался в Уральское отделение ДОСААФ, стал активно посещать радиокружок, серьёзно увлёкся космосом.

После переезда во Фрунзе по совету отца поступил во Фрунзенский политехнический институт, по окончания которого получил специальность «Автоматика–телемеханика, электроизмерительные приборы и системы», работал в ОКБ КП ИКИ АН СССР, где с рекомендации преподавателя промышленной электроники Бориса Ветохина занялся разработкой космической техники.

Свою жизнь Вадим Ангаров посвятил космосу,  отечественному приборостроению. В СКБ КП ИКИ РАН проработал более 20 лет в должности замдиректора по проектированию, является главным конструктором микроспутников. После тяжёлой болезни работает в должности главного конструктора проекта.  Имеет звание «Заслуженный создатель космической техники Федерации космонавтики РФ».

- Вадим Николаевич, расскажите, чем отличается работа научного сотрудника ИКИ РАН в Москве и конструктора в СКБ КП ИКИ РАН в Тарусе?

- И там, и здесь решают одни и те же задачи, но в каждом подразделении используют свои методы. В московском ИКИ есть два типа научных сотрудников – физики-теоретики и физики-экспериментаторы.

Сферой деятельности теоретиков являются физические теории, а также возможность получать прогнозы для поведения природы на основе математических методов построения теоретических моделей. Или, по-другому, «предсказания» для экспериментов. Экспериментаторы изучают природные явления в смоделированных условиях.

То есть, теоретики ставят задачу исследований, а экспериментаторы ищут методы её решения. Вот на этом этапе подключаемся и мы, разработчики из СКБ КП, как, например, тарусское ИКИ. И, совместно с  экспериментаторами, начинаем создание технического задания с требованиями, которым должны отвечать разрабатываемые нами приборы. Иногда всему этому предшествует научно-исследовательская работа, в которой мы, разработчики, принимаем самое непосредственное участие.

- Расскажите о наиболее известных исследовательских проектах.

- Самый последний пример – НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы) микроспутниковой тематики. Мы усовершенствовали метод компоновки микроспутников научно-исследовательского назначения. Традиционно сначала собирается служебная платформа, а на ней предусматриваются места для полезной нагрузки (научной аппаратуры). Мы же вначале на силовом каркасе–трансформере размещаем научные приборы с учётом их требований, а уже потом, по остаточному принципу,  размещаем служебные системы микроспутников. Это требует высокой квалификации разработчиков, творчески подходящих к решению задач.

Работа защищена двумя патентами – на сам микроспутник и транспортно-пусковой контейнер для него. В 2016 году на 19 Московском международном салоне изобретений и инновационных технологий «Архимед-2016» мы были награждены дипломом и золотой медалью, а также специальным призом за «Лучшее изобретение в интересах аэрокосмической отрасли».

- В чём преимущество микроспутников перед обычными большими космическими аппаратами?

- В СКБ КП ИКИ РАН начали заниматься микроспутниками (МС) в 1995 году, когда ИЗМИРАН заказал нам разработку МС «Компас» для исследования предвестников катастрофических землетрясений. Мы разработали эскизный проект, и финансирование закончилось. На этом же этапе окончилось финансирование на следующие две работы - «Компас РК» для республики Казахстан и «Предвестник». Но мы получили большой опыт разработки микроспутников, изготовления макетов и их испытаний. И когда в 1999 году получили заказ на создание научно-образовательного микроспутника от  австралийских школ в Сиднее, то уже были готовы к этой новой для СКБ работе.

Австралия заплатила нам всего 50000 долларов, чего было недостаточно. Но, зная перспективность этой тематики,  мы вложили 100000 своих, и выполнили работу. Назвали его МС «Колибри – 2000». Масса спутника была 20,5 килограмм, но он был полнофункциональный и имел на борту все системы, которыми обладали большие спутники.  Запускался с помощью космонавтов МКС с ТГК «Прогресс М1–7» с использованием транспортно-пускового контейнера, созданного в нашем СКБ, в автоматическом режиме.  Запуск и автономная работа на орбите показали его высокую надёжность. Аппарат полностью выполнил свою задачу и закончил срок баллистического существования,  сгорев в плотных слоях атмосферы над Тихим океаном, а СКБ КП ИКИ РАН встало в ряд организаций России, умеющих решать сложные комплексные задачи создания микроспутников.

- Так для чего же предназначены эти микроспутники и в чем их выгода?

- Они предназначены для решения задач, связанных с особо чувствительными физическими экспериментами, которые трудноосуществимы на больших космических аппаратах из-за наличия больших электромагнитных помех, всегда присутствующих на больших ИСЗ.

Микроспутники позволяют этого избежать (из-за малого потребления электроэнергии), и даже сделать аппараты электромагнитно «чистыми», как на МС «Трабант», для проведения магнитно-волновых экспериментов. Они могут использоваться и для образовательных программ, когда обучающиеся получают знания не в наземных лабораториях, а в реальных условиях работы с микроспутниками. Но размер микроспутников является и их недостатком. Потому что даже за счёт микроминиатюризации аппаратуры сложно добиться того, что он станет полноценным космическим аппаратом.

Дополнительным преимуществом является дешевизна микроспутников по сравнению с большими аппаратами, и возможность их запуска попутным грузом в транспортных «Прогрессах».

- Что вы думаете о происходящих сейчас природных процессах? Насколько они связаны с солнечной активностью?

- То, что мы живём в эпоху глобального потепления, не вызывает сомнений. А вот из-за чего это происходит, предстоит как следует поработать климатологам и специалистам по солнечно-земным связям и земной атмосфере. Но здесь пока нет согласия, а основными гипотезами потепления являются изменение солнечной активности, угла оси вращения Земли и её орбиты, изменения, связанные с океаническим течениями, вулканическая активность, пока еще неясные взаимодействия между Солнцем и планетами, изменения, происходящие сами по себе, а также деятельность человека.

Мы занимаемся микроспутниками «Чибис–М», «Чибис-АИ» и  «Трабант», на которых стоят приборы, изучающие космическую погоду и солнечно-земные связи, то есть магнитно-волновые комплексы. Они регистрируют изменения, происходящие с земной магнитосферой под влиянием изменений, происходящих на Солнце. Это касается 1 и 5 гипотез. Интерпретировать полученные результаты я не берусь: это - задача физиков, постановщиков этих экспериментов. В любом случае, единственное, что могут сделать люди сейчас  – уменьшить выбросы в атмосферу.

Ведь как писал советский космонавт В.А Шаталов: «Если уменьшить средний диаметр Земли до 1 метра 20 сантиметров, то толщина биосферы, где обитает всё живое,  составит всего 1,5 – 2 миллиметра. А сколько человечество выбрасывает вредных веществ в эту тонкую плёнку – наше жизненное пространство? Уму непостижимое легкомыслие, граничащее с безумием!» Такой вопрос поднял, ещё до наступления космической эры, известный американский футуролог и изобретатель Жак Фреско. Очень надеюсь, что приборы, над которыми мы работаем, и наши микроспутники внесут свой вклад в разрешение этой проблемы человечества.

Беседовал Вадим МАЛЬЦЕВ. 

(Начало. Окончание – в следующих номерах «Октября»)